Завожу мотор и тянусь к телефону. Не может такого быть, чтобы со страницы кофейни Сара не засветила личную. Я и в самом деле ее нахожу, чуть открутив назад ленту. В профиле Сары куча фотографий. На любой вкус. Тут и тортики невероятной красоты, и изображения ее, любимой, но больше всего их фото с Давидом. А вот папочки пацана ни на одной фотографии нет. Как и упоминания о нем. Что мне нравится.

Удивительно, как много могут рассказать соцсети о своих владельцах. Буквально через полчаса подробного изучения у меня на руках куча информации о Саре. Что ж, значит, пришла пора активных действий. От меня еще никто не уходил. Я же, блин, победитель по жизни.

Подписываюсь – пусть видит, что я за ней слежу, и с чистой совестью закрываю ее страницу. Следом открываю личку. Как всегда, здесь куча непросмотренных сообщений, содержание которых так и останется для меня тайной, ведь большинство из этих ребят я даже ни разу не видел. Это всего лишь фанаты. Прокручиваю ленту, выискивая мордашку посмазливее. Открываю один профиль – нет, ноги кривые. Другой – ничего так, но можно и лучше. Третий – да, это, пожалуй, то, что нужно. Не глядя, что там она мне писала, строчу:

«Детка, как насчет встречи? У меня есть час свободного времени».

«Вау! Да! Конечно. Я в Метелице. Тебе будет удобно?»

Вот! Вот, кое-кому стоит поучиться, как надо правильно реагировать на внимание мужиков вроде меня.

«Заеду за тобой. Закажи себе выпить за мой счет».

Через двадцать минут понимаю, что на фото девица выглядит гораздо лучше, чем в жизни. А когда она открывает рот, я вообще начинаю жалеть, что из всего разнообразия предложений выбрал это. Разговор явно не клеится, впрочем, я и не для этого сюда заскочил.

– Давай замутим селфи? – хлопает ресничками Алина. В глазах ее подписчиков моя физиономия в непосредственной от нее близости поднимет авторитет девки до небес, но ведь и у меня свой интерес имеется.

– А давай.

Обнимаю красотку за плечи, руку вызывающе кладу ей на грудь. Девица вертится, глядя в камеру, выискивая наиболее удачный ракурс. Я по привычке тоже поворачиваюсь «рабочей» стороной.

– Вау! Круто!

Придирчиво разглядываю фотку. Алина действительно здорово преуспела в искусстве выглядеть на фото лучше, чем есть. Хотя те мои фантанки, кому сегодня повезло меньше, и теперь найдут повод ее захейтить. Это и есть обратная сторона славы. Надеюсь, девочка это понимает.

– Отметишь меня? – сжимаю сиську.

– Конечно!

Дождавшись обещанного, закидываю фотку к себе в сториз. Алина на глазах раздувается от чувства собственной значимости. Я ее не потрудился отметить, но любой человек при желании может перейти к ней на страницу и так. Девица счастлива. Я тоже вроде бы.

Подношу к губам лимонад. Джетлаг догоняет, хотя разница во времени не такая уж и большая. Здесь двенадцатый час, а на Шри скоро два, наверное, это все объясняет. Там бы я уже точно спал. Позевывая, обновляю список просмотревших сториз. Довольно улыбаюсь, когда в нем появляется Сара. Пусть видит, что я ничуть не расстроен ее отказом. На барышень это вроде действует отрезвляюще. Мы им не нужны ровно до тех пор, пока не переключимся на кого-то другого. Потом обычно девиц заедает жаба, и они становятся гораздо сговорчивее. Вот для этого я все и затеял.

Мавр сделал свое дело. Мавр может уходить.

Потягиваюсь до хруста в костях и встаю. Бросаю несколько купюр на стол, чтобы не задерживаться, предварительно убедившись, что это не какие-то иноземные тугрики. А то каких только банкнот нет в моем бумажнике. Куча разномастной валюты – неизбежное зло, когда так активно перемещаешься по миру.

– Ты куда? – подхватывается следом за мной Алина.

– Домой, малыш. Спасибо за компанию.

– Тогда я с тобой?

– Нет. Ты что? Я живу с родителями. Они не разрешают приводить кого не попадя.

– Ты же шутишь, да? – неуверенно кусает губы девица, чувствуя подвох, но не понимая, в чем тот заключается.

– Если бы. Ну, все, давай.

От клуба до дома десять минут езды, пешком и того быстрее. Родители у меня – люди серьезные. Живут в центре, окна с видом на главную площадь. И самое смешное то, что пока в моей квартире заканчивают ремонт, я действительно остановился в родительском доме. Почему нет? Под маминым крылышком так хорошо! Когда не плохо…

– Сережа! Ну, наконец-то!

– Мам? Ты почему не спишь? Поздно ведь!

– А как я усну, когда ты не дома?

– Мне тридцать пять, и я умею драться. Что со мной может случиться?

– Что угодно, – отмахивается мама. – Голодный?

Прислушиваюсь к себе. Наверное, да, но Дэм прав. Слишком я нагнал массы. Срок службы мотора сильно сократится, если ему и дальше придется поддерживать в рабочем состоянии такую тушу. Надо бы поберечься.

– Нет. Лучше чего-нибудь холодненького выпить.

– У меня есть отличное вино.

Округляю глаза. Так-то я не планировал выпивать с матерью.

– Ну, давай вино.

Наливаю нам по чуть-чуть. Мама вопросительно приподнимает брови.

– У меня завтра тренировка.

– Разве ты не завязал со спортом?

– Тренировку я буду проводить у детей, как тренер. Помнишь, я как-то упоминал, что это возможно.

– Да. Но я все же надеялась, что ты выберешь другой путь. С твоими-то мозгами!

– Мам, мне тридцать пять. Я не стану министром, как папа, или дипломатом, как Роман. И не защищу, как ты, диссертацию…

– Я и не прошу этого! Хотя, если бы ты захотел, защитил бы что угодно.

Вроде бы да. Не просит. Но я не могу отделаться от мысли, что с момента, когда я предпочел спортивную карьеру всем другим, стал в семье паршивой овцой. А впрочем, я ей был всегда, с самого рождения. Ну, или момента, когда мне поставили диагноз СДВГ, и все начали удивляться, как у таких идеальных родителей мог уродиться настолько проблемный ребенок. Собственно, в спорт меня отдали исключительно по рекомендации врачей. Изматывающие тренировки не оставляли мне сил чудить.

– Это не мое.

– А что твое? До конца дней ходить в спортивном костюме и со свистком во рту? Сережа!

Может быть. Я не знаю! Да, мне тридцать пять, а я до сих пор ума не приложу, кем хочу стать, когда вырасту. То есть раньше у меня была цель стать чемпионом. О том, что век спортсмена недолог, я не задумывался. И теперь, когда у меня есть все, о чем только можно мечтать: титулы, имя, деньги, уважение и внимание, я не знаю, к чему мне еще стремиться.

– Я могу многое дать нашим ребятам.

– Это может быть довольно проблематично, особенно учитывая тот факт, что тебе до сих пор сложно усидеть на одном месте.

Мама у меня особенно не расшаркивается. Рубит правду-матку как есть. Сколько я себя помню, она всегда такая – строгая. Наверное, благодаря такому ее воспитанию я и стал человеком. Без строгости, четких правил и абсолютной нетерпимости к их нарушению это было бы невозможно, но теперь-то на хрена это все? Может, мне нужен аванс! Просто чтобы кто-то в меня поверил. Я вчера сидел на тренировке и представлял себя на месте Таира. Прикидывал, где бы с ним согласился, а где бы сделал по-своему. Пару раз даже дергался, чтобы вмешаться, а потом приклеивался к лавке из страха, что влезу и сольюсь, оправдав ожидания родни.

– И все-таки я попытаюсь. – Отправляю в рот остатки вина.

– Хм… Ну, если ты серьезно решил попробовать, возможно, тебе стоит прислушаться к отцу.

– Нет-нет! – выставляю перед собой ладони. – Я не буду баллотироваться. Это не мое.

– Тебе нужно конвертировать свою популярность во что-то стоящее! А не пользоваться ей лишь для того, чтобы снять очередную блядь.

Закатываю глаза. Мать всегда невысокого мнения о моих женщинах. И стоит признать, что у нее для этого есть все основания. Блядью была даже моя жена.

– Мам, я не вижу себя в политике. Я прямой, как рельса, такие там не выживают. Да и заскучаю я, сидя в кабинете.

– Возьмись за то направление, которое тебя вдохновляет. Спорт.

– Я и берусь. Разве нет?